Перевод священника Джада в старую церковь в штате Нью-Йорк, где служит монсеньор Джефферсон Уикс, становится началом напряженной и мрачной истории. Между двумя служителями церкви сразу же возникает непреодолимая стена непонимания и скрытого противостояния, их взгляды на веру и пастырские обязанности кардинально расходятся. Эта внутренняя конфронтация усугубляется холодным приемом со стороны местных прихожан, которые с подозрением и недоверием относятся к новому священнику, видя в нем чужака, нарушившего устоявшийся порядок. Атмосфера в церковной общине становится все более гнетущей, пропитанной невысказанными обидами и религиозным фанатизмом, что создает идеальную почву для трагедии. Кульминация наступает вскоре после очередной проповеди, когда монсеньор Уикс удаляется в свои покои, а всего через тридцать секунд его находят бездыханным. Это мгновенное и загадочное убийство, совершенное, казалось бы, на глазах у всей общины, но без явного преступника, повергает всех в шок и ужас, разрывая тонкую ткань церковного спокойствия. Расследование этого запутанного и, на первый взгляд, невозможного преступления поручается частному детективу Бенуа Блану, чей острый ум и наблюдательность сталкиваются с одной из самых сложных загадок в его карьере. Четверо прихожан, оказавшихся в тот роковой момент в церкви, становятся ключевыми свидетелями и, по сути, единственными подозреваемыми: набожная Марта Делакруа, чья вера граничит с фанатизмом; доктор Нэт Шарп, человек науки в мире веры; адвокат Вера Дрейвен, привыкшая к судебным хитросплетениям; и писатель Ли Росс, мастер вымысла и сюжетных поворотов. Каждый из них связан с погибшим монсеньором тайными, сложными узами, каждый хранит свои мотивы и секреты, тщательно скрываемые под маской благочестия. Блану предстоит не просто распутать клубок лжи и скрытых конфликтов, но и проникнуть в самую суть этой закрытой религиозной общины, где вера, грех и человеческие страсти переплелись в смертоносный узор. Детективу придется отделить истинное благочестие от лицемерия, а показное смирение – от жажды мести, понимая, что в стенах этой старой церкви убийство могло быть не только преступлением, но и актом perverted веры, последним актом давно разыгрывавшейся драмы.