В холодном и мрачном Ленинграде 1938 года разворачивается история капитана Фёдора Волконогова, человека, чья жизнь в одночасье превратилась из размеренного существования уважаемого сотрудника органов в отчаянную борьбу за выживание. Оказавшись по ту сторону системы, которой он прежде служил, Волконогов вынужден скрываться от своих бывших сослужиживцев, превратившись из охотника в дичь. Каждая тень на заснеженной улице таит угрозу, каждый звук в ночи может означать приближение конца. Его мир, некогда построенный на вере в незыблемость порядка и собственной правоты, рухнул, оставив после себя лишь ледяной ветер страха и одиночества. Именно в эту самую отчаянную ночь к нему является призрак – расстрелянный накануне коллега, чья судьба теперь служит зловещим предзнаменованием. Призрачное видение приносит не просто ужас, а чёткое, неумолимое послание из потустороннего мира: в аду для Волконогова уже приготовлены вечные муки, и единственная, призрачная возможность их избежать – искреннее покаяние перед смертью. Но и этого недостаточно. Чтобы обрести хоть какую-то надежду на спасение души, необходимо, чтобы хотя бы один человек, пострадавший от его действий или бездействия, нашёл в себе силы его простить. Это становится не просто духовным испытанием, а конкретным, почти невыполнимым квестом, брошенным ему из мира мёртвых. Так начинается мучительное путешествие капитана Волконогова, которое становится путешествием не только по географической карте, но и по израненной карте его собственной совести. Он отправляется в путь, чтобы разыскать родственников тех, кто стал жертвами репрессий, в которых он, прямо или косвенно, принимал участие. Каждая встреча – это новая рана, вскрытие прошлого, которое он пытался забыть. Он стучится в двери, за которыми остались горе, потеря и невыносимая пустота. Его лицо, некогда внушавшее страх и уважение, теперь ищет не власти, а милосердия, но сталкивается с ненавистью, отчаянием, ледяным презрением или горьким недоумением. Просить прощения у тех, чьи жизни он сломал, оказывается куда страшнее, чем бежать от вооружённых преследователей. В каждом взгляде, в каждой молчаливой слезе он видит отражение своих поступков, и этот суд оказывается беспощаднее любого трибунала. Его путь превращается в глубокое погружение в трагедию эпохи, увиденную не с позиции безликого исполнителя, а с позиции виновника, вынужденного смотреть в глаза последствиям. Поиск одного-единственного человека, способного на прощение, становится для Волконогова поиском искры человечности в абсолютной тьме, как во внешнем мире, полном подозрений и страха, так и в его собственной опустошённой душе, где надежда борется с отчаянием, а желание искупить вину – с пониманием её чудовищного масштаба.